Здесь я выкладываю свои
неизданные стихи
и не спетые песни
ОТКРЫВАЮЩЕМУ КНИГУ
Я не знаю как бы выразить
То, что сердце Вам хочет сказать.
Может сердце с душою вырезать
Или жизнь вместе с сердцем отдать...
Или может простыми словами
Рассказать Вам о жизни своей...
Только что может быть между нами?
И зачем Вам о жизни моей?
Ноябрь 1965 года
ЗИМА
А осталось от лета немного -
Будет снова холодной Зима.
И в сугробах протопчут дорогу
Лишь копыта степного коня.
Юрта. Снегом забитые двери.
Где-то волки стороняться прочь.
Спит чабан одним ухом - не верит
В эту тихую снежную ночь.
А она и по-правде спокойна
Эта ночь с полукруглой Луной.
Заворчит волкодав полусонно -
Слышит, волки идут стороной.
декабрь 1966
ОСЕНЬ
Осень золотистая
колкие дожди,
Солнышко лучистое,
куда же ты, подожди.
Небо потемнело,
гаснут облака
Сердце затянуло
про твои глаза
С неба дождик льётся,
лужи в скорлупе.
А дорожка вьётся
и зовёт к тебе.
Осень золотистая
колкие дожди,
Солнышко лучистое,
куда же ты, подожди.
1966 год
В ПОЛЁТ !
Я хочу покинуть Землю,
Среди звёзд побыть хоть раз.
Рвусь я тщетно вправо-влево
От твоих опасных глаз.
Полетать хочу по небу,
Порезвиться в вышине
И свою блатную кепку
Подарить хочу Луне.
Кучу звёзд набить в карманы,
Подарить одну тебе
И хочу, пусть это странно -
Плюнуть Матушке-земле.
1967
ТВОИ ШАГИ
Как тихо.
Как тихо и мягко
шагов твоих слышится стук.
Смотрю за тобою украдкой.
Ушла. Но остался тот звук.
Как громко.
Всё громче и громче
стучит моё сердце в ответ.
Но губы мертвы. Я молча.
Взираю как тает твой след.
1968
ДРУГУ
Если в жизни станет трудно -
Я завидую тебе:
Лучше и вернее друга
Не найдёшь, чем я, нигде.
Ну, а если я устану,
Не смогу шутить и петь...
Может мне врагом ты станешь?
Может быть опорой мне?
1971
ГАЗЕЛЬ
Мне б тебя не встречать никогда
и не знать вкуса губ и тепла
твоего не узнать. Но тогда
для меня жизнь была бы светла?
1972
ОДНА ИЗ 1000 НОЧЕЙ
Мне не тысячу - одну
Ночь безумной страсти
Подари!
И я усну, опьянённый счастьем.
Эту ночь твою тогда
(Нет! Не ночь - а сказку!)
Пронесу через года,
Сквозь чужие ласки.
И когда пора придёт
Вынесть муки ада.
Встретить свой готов черёд,
Как богов награду!
1973
Упала женщина...
А я шёл рядом.
Упала прочно, тучным задом.
Нет ничего страшнее на свете
падения Женщины...
Не падай!!
1973
ЖОЛДАС
Мне - двадцать семь. На двадцать лет взрослее,
Чем был тогда... Но как вчера тот час,
Когда приполз с кровавой раной в шее
Мой верный друг, мой ласковый Жолдас.
Он не скулил - уж силы на исходе,
В глазах больших страдание и укор:
"Я вас любил, был другом вашим вроде...
А вы пришли расстреливать в упор..."
И выстрел был. А я стоял и плакал
Во всём виня пока ещё себя.
Забыв про то, что друг-то мой - собака,
Что эта смерть - лишь мелочь Бытия.
1975 год
НЕЗНАКОМКЕ
Всё как прежде - сцена, люди,
сотни глаз, десятки рук.
Это было. Это будет
как всегда. Сегодня вдруг!
У стены, от всех в сторонке
(Посреди зимы - гроза!)
брови тоньше нити тонкой
и огромные глаза!
Я тех глаз на удивление
в жизни краше не встречал!
Не любовь, не умиление -
я увидел в них печаль.
Между нами расстоняие -
метров пять. Такой пустяк!
Подойти бы, рядом встать бы,
сделав самый главный шаг...
Только занавес стеною
между нами встанет вдруг.
Разделив тебя со мною,
мой печальный милый друг.
1976 год, г.Павлодар
НЕБОСКРЁБ
В ущелье мрачном бездушных улиц
мертвеют стёклами домов глаза.
И суетливых людишек улей
снуёт, отвергнув тормоза.
Я с небоскрёба, как с колокольни,
гляжу на на тот безсцельный бег.
Вдруг мне подумалось невольно:
"Там бегал я быстрее всех!!"
1977 год, г.Новый Орлеан
МОЙ ВОСТОК
"Никогда я не был на Босфоре" -
так Есенин причитал не раз...
За окном шумит Эгея море,
серебриться и ласкает глаз.
Только не услышишь тут тальянки,
не видать широких шаровар...
Но всё так же гибкие турчанки
проплывают мимо на базар.
Смуглые, с глазами цвета моря,
затерялась в волосах их ночь,
не спеша с торговцем чая спорят,
победивши, уплыают прочь.
Шумные измирские сокаки,
минарет с ишаном наверху,
и базар! Кишмиш, арбузы, раки,
персики, бананы и лукум!
Целый день шумит людское море,
но его не видит Абдулла,
что сидит давно с потухшим взором
с трубочкой кальяновой в зубах.
Видиться он символом Востока -
навека уснувший исполин,
замерший, отдавшись воле Рока
некогда Великий Господин.
Ты богат талантами, Восток -
ты родил и музыку, и счёт,
буквы, звёзды, и врачей. И Бог,
как известно в сих краях живёт!
Так проснись же ото сна, Восток!
Зашуми, как прежде, загортань!
Неужели Абдулла не смог
лучшего придумать чем кальян?!
1978 год, г.Измир
НОЧНОЕ
Ты пахнешь водкой и духами
моя ночная суета...
А я лепил тебя стихами
ещё не веря, что не та...
Ведь "та" была совсем другою -
с концерта тихо воротясь,
писала робкою рукою:
"Я так хочу вновь видеть Вас!"
1979 год, г.Шевченко
ЗОЛОТОЙ ЗАПАС
Словесных рек поток безмерный
в песок стирает и гранит.
И лишь на дне крупинки-зёрна
заветных слов река хранит.
Слова - песок, а фразы - камни.
И каждый день, и каждый час
я разгребать готов руками
бесценный золотой запас.
1980 г. Токмак, Украина
"ля иллаху иль Аллаh,
Мухаммаду расул уль Аллаh"
Как песок аравийских пустынь
льются буквы. Из буков - слова.
Сердцем вникнуть пытаюсь пустым,
но пустая гудит голова.
Я пытаюсь взобраться на дюны,
разгребая руками песок,
как старатель, искатель фортуны,
тщетно ищущий влаги глоток.
Глубоко в мозжечке шевельнулось
пол-извилинки. Вроде ничто...
Будто что-то с похмелья очнулось...
Только что это? Что это? Что?!
1980 год
ПРАВДА
Я наконец дознался правды:
"Тебе уехать надо бы!"
Да я и сам уехать рад бы
да только конь мой на дыбы
как только выйдет за ворота...
Я зло стегну его камчой
и каждый раз до поворота
я уезжаю. И... домой!
1980 год
СТЕПЬ МОЯ
Буй-ветер гуляя в казахской степи
не мака играет цветами...
Степь столько много впитала крови,
что стала багровой, как пламя.
И в пламени этом сгорели дотла
бессмертные райские кущи:
лохматые книги под днище котла
подбрасывал предок мой Джучи.
Он верил - так лучше. Просторно в Степи -
налево, направо и прямо
ехать не надо, не надо идти -
живи себе лихо и пьяно.
Но хмель тот не вечен. Очнёмся и мы
за Жизнью бросаясь вдогонку.
В Мёртвое поле живые цветы
посадим грядущим потомкам.
1980
ПРОБА
Твоих грудей кусочек сдобный
я мну в руках. Я словно бы
хороший пекарь, но голодный
давно не ведавший еды...
Еда в руках и пусть не близок
заветный миг, я не спешу!
О как я буду глуп и низок
коль пробу до поры сниму!
1980
Цвести бесплодно, выстрелить впустую -
Только бы вписаться в общий тон!
Так и стихи, что пишут, зачастую,
как пустоцвет. Как холостой патрон.
1982
КРУГЛЫЙ ДЕНЬ
Квадратен дом.
Квадратны окна.
квадратом стрижены кусты.
Под тем окном квадратным мокнут
Два круглых дурня - я и ты!
1983
ТАЛИСМАН
Я был в столицах многих стран
По воле Рока и Судьбы.
Со мной везде мой талисман,
Кусочек глиняной стены.
Глазурью залитой той плитки
Слегка надреснуты края,
Едва заметных трещин нитки,
Молчат заветное храня.
Я в те морщинистые поры
Гляжу, пытаясь разглядеть
Походы славные и споры
В которых первенствовал дед.
Чу, слышишь, вот шумят базары
В ещё не срытых городах.
Я вижу книги, что сжигали,
С гортанным выкриком: "Арруах!"
Взгляни! Вон прячеться огонь
В лазурной крошке от стены.
Мне беспокойно жжёт ладонь
Дыханье славной старины.
1983 г.Ташкент
Из века в век в мой славный мозг
чужие истины вливали.
Уроки пряников и розг
глупцы незрячие давали.
1984 г.Москва
ОТРАВА
Прости меня, но это было правдой -
Я был сильнее чем ты на сто голов,
Но ты давала каплями отраву,
Что называли слабаки "любовь"
И чаша та была всегда неполной -
Я пил и знал, что жаждою томим,
Не побегу, хоть и манили волны,
Испить любви к заведомо чужим.
Пусть жжёт нутро мне сладкая отрава
Чей вкус нектарный холодит уста.
Я пью и пью, сопротивляясь слабо.
И снова пью. И не напьюсь никак.
1985 год
ЛЕДОХОД
Бровей насупивши седины,
сковал речное русло лёд.
Казался вечным снег и льдины
уже ничто не прошибёт...
Горяч и юн, слегка беспечен
весенний вдруг взойдёт поток,
природой обновлённой встречен,
взломает мёртвый этот лёд.
Вздохнёт свободно весь народ:
"Ну, наконец-то, ледоход!"
1986 год
СЛОВО
Сбылась мечта - я поднят над толпой!
Пусть на кресте распят, но всё же выше!
И как бы ни было - доволен я собой:
Знать, тихий голос мой народом был услышан.
Ну, что с того, что первыми враги,
На шёпот мой откликнулись спеша?
Им не спалось? И не уснут они
Вокруг меня распятого кружа.
Из века в век.
Истерзан я, избит и пригвождён,
Успев от боли и позора обезуметь,
Забыв на миг - кто суд, кто осуждён,
Своих мучителей пытаюсь образумить...
Но тщетен мой призыв. Не милосерден
Твой род и племя, божий Человек!
Ты лишь в делах подмётных так усерден
И тратишь на обман свой скудный век.
Здесь на кресте, взметнувшись до небес,
Мне рассмотреть всю Землю довелось,
Где каждый тащит свой тяжёлый крест-
Людскую зависть, ненависть и злость.
Рождённые от добрых матерей,
Вскормлённые священным молоком,
Откуда в вас животное: "Убей!
Подставь подножку, полосни мечом!" ?
В какой момент (откройте, люди, тайну!)
Вдруг брату брат становится врагом,
Кто подсказал братоубийство Каину
И почему всё каиново кругом?
Страшнее нет предателя чем друг...
Он лишь кивнул, когда смыкался круг
Моих врагов. Он тлько промолчал,
Хотя всё знал Иуда-друг...
Щеки моей коснулся мёртвый лёд
Холодных губ твоих, Искариот Иуда,
Но ты не ведал, каждый проклянёт
Тебя навек. Да, это будет.
Да будет так!
Как раннею весной
Ручьи, звеня, становятся рекой,
Вот так и те, что следуют за мной,
Растопят лёд, взорвут мирской покой.
...Ещё чуть-чуть - я вознесусь на Небо.
Иного мне, как видно, не дано.
Мой прах для вас предстанет серым хлебом,
А кровь моя - пурпурное вино.
1987 год
ПОЭЗИЯ МОЯ
Когда мне боль сжимала глотку,
Да так, что вымолвить нет слов,
Я утешал себя не водкой -
Но погружался в мир стихов.
Я со стихами забывался,
Они мне, словно отчий дом,
И я за ними укрывался,
Как за спасительным щитом.
Кровавый след от раны рваной
В душе оставила беда...
Я погружаюсь, как в нирвану,
В тебя, Поэзия моя!
1988 год
ПОКАЯНИЕ
Я знал, бросая под карету
в которой ехал царь-злодей,
фугас, завёрнутый в газету,
что это нужно для людей!
...Теперь тот миг записан в Лету -
буквально восемь-девять слов
о том, как царскую карету
тем взрывом в клочья разнесло...
Ни слова более, ни пол-фразы
о том, кто был с царём на "ты",
о том, кто был повержен сразу
на землю с царской высоты!
Не-е-ет, я, конечно, не убийца!
Царю, положим, поделом...
Но мне ночами кучер снится,
что ехал с мертвенным лицом.
На том лице - ни тени страха,
он даже глазом не моргнул,
когда башку его с папахой,
фугас в одно мгновенье сдул.
Он мог свернуть! Но не пытался...
Он спрыгнуть мог! Но не сбежал...
Он со своим царём остался
и клятву данную сдержал.
...Давно растаял дым расплаты
и пламень взрыва поостыл.
Себя я в чём-то виноватым
перед возницей ощутил...
Быть может я поторопился?
Быть может было это зря?
Тогда зачем мне кучер снился,
что ехал впереди царя?!
1988 год
Они твердили: "Ты живёшь в раю!"
а я всего лишь гость в родном краю...
Они шептали: "Ты свободен, брат!"
но чтоб сбежать я не нашёл там врат...
1989 год
ПЕСНЬ ВЕЧНОГО ЖИДА
Тому уже две тыщи лет
как я гоним Судьбой,
Мой по Земле разбросан след,
но по земле чужой.
Через века пролёг мой путь,
через Времён пласты.
Познал я этой Жизни суть
и Истину постиг!
Босые ноги мои жёг
песок седых пустынь,
Ответ один найти не мог -
за что такая жизнь?!
Снег заметал мои следы,
холодный синий снег
Я подгонял себя: "Иди!
ещё не найден брег!"
За мной тянулся след побед,
я их познал, поверь.
Но рядом лёг кровавый след
моих больших потерь.
Я - бесхребетен, как змея -
привычка спину гнуть...
Скупая горькая слеза
мой устилает путь.
Меня казнили сотни раз,
сжигали в пух и прах,
Травил меня и яд, и газ,
душил ночами страх.
Я не имел других идей -
одна лишь мысль: "жить!!"
Меня ругали "иудей"
и обзывали "жид"
Я за собой рай оставлял
цветущих городов,
Давида знак путь наставлял:
в края моих Богов.
Тому уже две тыщи лет
как я гоним Судьбой,
Мой по Земле разбросан след,
но по земле чужой.
1989 г.
...
Когда-нибудь, спустя года,
быть может через триста лет,
мне будет стыдно за слова,
что прокричал тебе вослед.
Но и тебе, я знаю точно,
тот миг не даст успокоения -
ты просыпаться будешь ночью,
чтоб устыдиться на мгновение!
1990 г.
КОБА
Ещё ты рук не обагрил безвинной кровью,
и каждый брат ещё тебе, соратник, ровня.
Сидишь, задумчив ты и тих, во взоре тайна...
Кого ещё испепелит твой взгляд случайный?
1991 г.
Моя душа, взмахнув крылами,
в последний раз взметнётся ввысь,
чтоб с высоты небесной дали
на Землю оглянуться вниз.
На всё, что стало невесомым
и что ненужным стало вдруг -
как-будто вмиг распался сломлен,
земных забот заклятый круг.
И то, что было непреложным
и принималось что всеръёз,
вдруг оказалось страшной ложью,
печальной правдой тщетных грёз...
И миг, что называли Жизнью,
на самом деле только грязь.
Я расстаюсь без укоризны
с тем, что давалось только раз.
"Престиж, Богатство и Карьера" -
отрёкся я от этих слов.
Остались в памяти лишь Вера,
Надежда, Правда и Любовь.
Я не хочу ни злат, ни власти.
Не надо и бессмертных лет.
В душе моей - Любовь и Счастье.
Ждут впереди Покой и Свет.
1993 г. Стамбул
ПАРНОграфия
День и ночь работает конвейер -
Возит лифт клиентов вверх и вниз.
И швейцар в оранжевой ливрее,
Пропускает при наличии "виз"
Паспортов, прописок и печатей
Здесь у вас не спросят никогда!
Пропуск с вами, в простоватом платье,
Прячет в чёлку б....е глаза.
Три минуты - душ и раздевание,
Пять минут знакомства и бесед.
Дальше - в темпе: фрикции, сливание.
Деньги на кон! Ваших больше нет!
Эти денноношные авралы,
Эти домогательства без слов...
Эх, Любовь! Тебя так обос...али
В подворотнях грязных городов!
Где гитары, песни под балконом?
Где она, та площадь алых роз?!
Заменив любовь притворным стоном,
Мы смакуем разнообразие поз.
День и ночь в затмения, полнолуния
парный люд конвейер этот жрёт.
А швейцар макает пальцы в слюни -
Он-то знает: деньги любят счёт!
12.10.94 Стамбул
ГАЗЕЛЬ
Длинноногая Газель
Не давала спать всю ночь-
Всю помяла мне постель,
Ускакала утром прочь.
30-31 марта 2000 года
ИМ Я РЕК
Меня ещё трясло в агонии,
Врачи за жизнь борьбу вели,
А вы вспотевшими ладонями
Несли прощальный ком земли...
И как проблему сверхглобальную
Решали - гроб кто понесёт?
И на обедню поминальную
Кто сколько водки принесёт.
А я стоял перед дилеммой -
Переступать черту иль нет...
Меня врачи хлестали клеммой,
Пытаясь вновь зажечь как свет.
Загружен морфием до одури,
Смешав где Небо, где Земля,
Я восклицания ваши бодрые
Заздравным хором посчитал.
Не лавры, но колючий тернии
Украдкой прячете в мой гроб
И по обычаям пещерным
Мой растащили гардероб...
И вдруг - О, чудо!! Я очнулся!
Глаза раскрылись и мозги.
Чтоб разобраться я вернулся -
Друзья мне кто, а кто враги.
В глазах мелькнувшая досада
Мне всех вас выдала до пят -
Я вспомнил!
САД БЫЛ. В НЁМ - ЗАСАДА.
БЫЛ ДРУГ... ИМ ПРЕДАН И РАПЯТ...
1998 ГОД
ДРУЗЬЯМ
Мы тление посчитав горением
Рубили жизнь свою с плеча!
И выполняли это с рвением
Профессионала-палача...
Глаза и мысли пряча рьяно
В завесе сладкой ложных слов.
Не видя, как растут курганы,
Из нами срубленных голов.
2003 год
Прогнав сомнения все прочь
Я сам себе гадал на счстье.
В который раз бросая в ночь,
Открытой дверь и душу - настежь.
Была та встреча мимолётной -
Украдкой взгляд. Простой кивок.
Я для тебя был гость залётный...
Какой по счёту в эту ночь?
2003 год
Давненько не было дождя,
Земля засохла...
Никто не слушает вождя -
Страна оглохла!
Зелёнкой меченый висок,
В извёстке спинки.
Тут каждый знает: жизнь - песок,
А мы - пылинки.
Мы бъёмся лбами в толщу стен -
Словами сыты,
Никто не видит перемен -
Глаза закрыты.
И топчем пепел городищ
Когда-то бывших...
Вдруг глас немой похерил тишь:
-А што мы ищем?!
Чевойто не было дождя
Тринадцать весён?!
Того ли слушаем Вождя,
Того ли просим?
2005 год
...
Когда спускался я с Небес,
Сминая пятками репейник,
Людской заёрзал муравейник
Как-будто массовик-затейник
Их раззадорил в мою честь,
Когда спускался я с Небес.
Когда спускался я с Небес
Никто не спел мне "аллиллуя!"
Весь мир вдруг замер как статуя,
Сквозь дёсны втихаря ликуя,
Безмолвно гадости смакуя,
Когда спускался я с Небес.
Когдя спускался я с Небес
Все улыбались так бесстыже,
Как будто плюхнулся я в жижу...
Всё стало мне гораздо ближе,
Милее чем родня грыжа,
Когда спустился я с Небес.
2007 год
